У преподавателей иностранных языков есть прибаутка: дескать, на Level C2 тот, кто обладает учебником с ответами на вопросы, и есть настоящий учитель.
По факту так и есть: с определённых градусов мастерства учителя и ученики находятся на приблизительно равных ступеньках. Особенно верным это будет в IT-секторе и гуманитарных науках. В последнем случае демократические традиции академической среды в принципе заставляют забыть, кто тут главный.
Живым и показательным примером подобных активностей служат митапы. Это особый тип встреч, подразумевающий, что студент придумал какую-то новую фишку или совершил открытие, изобретение – и ему не терпится поделиться новой информацией с коллегами и любимым преподом. Айтишники и представители соответствующих бизнесов, начинающие юристы и политологи нередко посещают курсы и открытые лекции друг друга.
Как следствие, подобные отношения рано или поздно переходят из стадии уютных междусобойных мероприятий в сторону большего формализма – хотя бы по причине отсутствия у препода информации, которая могла бы стать некими секретными данными, не доступными простым смертным.
Как это сказывается на качестве обучения – вопрос открытый, но сами преподы страдают. Ведь в прошлом они по базовой установке были правы, и это не требовало объяснений, а теперь школьники, студенты и свободные слушатели сыплют неудобными вопросами о сути явления или предмета, критикуют метод или делятся информацией о том, что на днях ознакомились со статьёй американского политолога из Усть-Миннесотского политехнического университета, а там…
В общем, история отдельная, непростая и где-то печальная.
Студент отвечает за результат
Прежде всего такая диффузия границ влечёт за собой повышение ответственности студентов за результативность своего обучения. Вроде как это декларировалось и ранее: предполагается, что человек прослушивает лекции, выполняет домашние задания, задаёт вопросы и работает над сложными темами, а за уровень дисциплины несла ответственность генетика. А за возможность более или менее способного держать себя в руках и относительно умного человека чему-то научить отвечали преподаватели и методисты, влияние учащихся на процесс подготовки был весьма ограниченным.
А сейчас по-другому. Коллеги далеки от образа всезнаек, а студенты чаще всего убеждены в собственной исключительности и заранее склонны считать того, кто читает им курс, более бедными в плане интеллекта. Отсюда – требование к большей активности, способности ставить цели в обучении, заниматься самосовершенствованием и не забывать про рефлексию.
Преподаватель – менеджер по организации учебной среды
С учётом вышеизложенного роль педагога меняется: из обладателя компетенций, исполняющего наставническую роль, он трансформируется в обслуживающий персонал. Звучит паршиво, но задачи не бей лежачего: нужно реагировать на ещё толком не выраженные потребности наподобие «обеспечьте меня комфортом при обучении», «сделайте максимально доступные условия при минимальных издержках», а также «объясните, как именно я должен поступать, с учётом моих индивидуальных особенностей».
Есть и плюсы: можно обучать других тому, что не знаешь сам. Хотя это больше про студентов. Перспектива весьма заманчивая, особенно для активистов, способных возложить на свои плечи организационные вопросы: кураторство в плане контента, подготовку материалов и практических занятий. Правда, учить такой самозванный преподаватель будет не тому, что знает сам, а тому, чему стремится обучиться. Получится мощная мотивация.
Небесспорно и, возможно, вредно, хотя студенту такой подход представляется более полезным, чем прямолинейное желание учить тому, что продаётся лучше остального.
